В этот день посетители Уральского центра увидят первое издание книги «Малахитовая шкатулка», которое было вручено Павлу Петровичу на юбилейном вечере, посвященном его 60-летию.

            На выставке представлены многочисленные и разноформатные издания «Малахитовой шкатулки», книги рассказывающие о жизни и деятельности великого уральского писателя.

            А с экрана сам Бажов расскажет о творческом поиске в момент создания книги сказов, Данила-Мастер создаст свое неповторимое творение – Каменный цветок, ударит по земле Уральской серебряное Копытце. Кадры из уникального фильма «Сказы уральских гор» дополнит подборка картин, марок, почтовых открыток, представленных на сайте центра.

            Здесь же можно будет увидеть и другие подарки для посетителей, в частности, материал, посвященный празднованию 100-летнего юбилея П.П.Бажова.

Коллекция материалов посвященных жизни и творчеству П.П. Бажова (Календари, марки, открытки).

Для просмотра коллекции Ренева И.В., известного уральского краеведа, нажмите на изображении.

Областная газета. Исполняется 135 лет со дня рождения Павла Бажова.

Павел Петрович в саду с любимыми яблоньками. Урожай исправно собирают и по сей день. Фото архив дома-музея П.П.Бажова.

Писатель, сказитель, учитель, политический деятель. Человек, создавший нечто большее, чем просто сказы — создавший культурный образ Урала. Творчество Павла Петровича Бажова сегодня знакомо всем. День его рождения — повод вспомнить, каким он был человеком…

«Шкатулка» вырастала вместе с садом

Мы с заведующим домом-музеем Бажова Георгием Григорьевым сидим на кухоньке писателя — раньше здесь хозяйничала жена Павла Петровича Валентина Александровна. Всегда была жарко натоплена большая русская печь. Она, кстати, всё ещё действует — только топить нельзя по соображениям пожарной безопасности.

— Он был очень хозяйственным, — рассказывает Георгий. — Мог что-то починить, мастерская небольшая у него была. Кур всегда держали. Но сам ничего особого не мастерил — просто времени не было. Зато вот к земле его постоянно тянуло… Сад, который мы сейчас за окном видим — был посажен Бажовым. Причём на пустыре, да ещё и на каменистом. Первый сборник — «Малахитовая шкатулка» — вырастал вместе с садом…

…Это был 1937-й. Бажову заказали книжку об истории гражданской войны, о Камышловском полке, в котором он воевал. Бажов написал «Формирование на ходу» — изложил всё так, как видел. Книжка вышла, и вдруг оказалось, что многие упомянутые Бажовым люди — враги народа. Ну а дальше — вполне логическое развитие событий. В столовой у Бажова стоял наготове чемоданчик с сухарями. Павел Петрович понимал, что его вызовут. Так и произошло. Он явился, но его никто не спрашивал. Прождал весь день, а вечером ушёл. И год сидел дома, старался ни с кем не общаться. Позже выяснилось, что следователя, который вёл дело Бажова, самого посадили. Младшая дочка писателя, Ариадна, вспоминает в своей книге, что этот год дался ему непросто: Бажов никак не мог понять, как же так — его, большевика, оставили не у дел! В итоге он ушёл с головой в работу. Выкорчёвывал камни в саду и писал сказы…

— Удивительно, как он смог не обозлиться, как многие, а остаться хорошим, — продолжает Георгий. — Он во всём был хорош. Нам трудно это понять, всё хочется найти в человеке какую-то червоточинку. Но вот такой он был — очень добрый, светлый. При том, что жизнь его не была простой. И войны, и сын Алёша у него в девятнадцать лет погиб. Это было в 1935-м, а писать Бажов начинает в 1936-м. Что бы ни происходило с ним, он не терял веры в людей.

Право на расстрел

В Интернете можно наткнуться на разные варианты его биографий, где эту самую «червоточинку» упорно ищут. Например, его упорно называют чекистом… Рассказываю этот распространённый факт заведующему домом-музеем, но он меня тут же поправляет:

— У него было право на расстрел, потому что он входил в группу по продразвёрстке. Оказывается, в те времена этого было достаточно. Но имел право и расстреливал — это очень разные вещи. Делайте поправку на время, в которое он жил. Лучше вспомните, как много он спасал — с 40-го года он — председатель Союза писателей. И за это десятилетие ( до 1950-го, до смерти Бажова) в Свердловской организации никто из писателей не пострадал от репрессий. Хотя в 1946-м была очередная волна. Он очень отстаивал своих авторов. Он всегда жил для людей.

Семья писателя. Слева-направо: Ольга, старшая дочь. Павел Бажов. Елена, средняя. Алексей. Валентина Александровна. У неё на руках - Ариадна. Кстати, младшая дочь жива — она написала книгу воспоминаний о своём отце. Фото архив дома-музея П.П.Бажова.

Кстати, и депутатом он стал, потому что воспринимал это как возможность помогать людям. Дома его почти не было — там всем заведовала Валентина Александровна. Но дети — три дочери Ольга, Елена, Ариадна и сын Алёша — безумно его любили. Всегда обращались к отцу за помощью. Но было в семье дело, на которое собиралась вся семья — это уборка картошки. Ею кормились и в самое тяжёлое военное время…

— Бажов не воевал, был здесь, в тылу, — рассказывает Георгий Григорьев. — На нём было очень много организационной работы в то время. При этом жил он как все — в дом к ним подселили ещё семью, выживали в основном садом. Только в 1944 году ему подарили корову — последний год войны у семьи Бажова было молоко. Ну, соответственно, было оно и у всего Союза писателей, где он тогда председательствовал — он просто не мог, когда ему хорошо, а кому-то рядом плохо.

Недетские сказы

Наследие Бажова небольшое — всего 56 сказов. Но при этом на одну страницу его текстов сегодня приходится 20 страниц исследований — и это по самым скромным подсчётам! На деле, конечно, его исследуют гораздо больше.

Уже в начале сороковых Бажов был издан на трёх континентах — в Европе, в Австралии, в Америке. Всего он был переведён на 68 языков. А теперь вспомните-ка сами тексты — это ведь непереводимо!

— Бажова уже при жизни пытались осмыслить. Но, конечно, если читать исследования его современников, то это уровень школьного сочинения. Попросту не знали, как его трактовать, — разводит руками Георгий. — Всплеск интереса к нему наступает уже после девяностых: по-новому читают сказы. Кстати, их зря воспринимают, как детские произведения: вчитываешься, и удивляешься — разве можно это — детям? Они ведь довольно тяжёлые, глубокие. Кстати, сам Бажов говорил, что для детей написал только три сказа — «Огневушку-поскакушку», «Серебряное копытце» и «Голубую змейку». Но дети читают всё, и им нравится — просто каждый видит в текстах что-то своё. Настолько они многослойны. Время Бажова ещё не настало: до сих пор он до конца не понят, не раскрыт. Нам ещё только предстоит его понять и оценить его роль в культуре, истории. Может, даже не нам, а потомкам…

… Мы сидим на уютной кухоньке Бажова. Возле русской печи. За окном — сад, высаженный его руками. Разросся…

Не верится, что здесь — так просто и скромно, жил человек, который в одиночку сделал для Урала то, что для Москвы или Петербурга сделали десятки писателей — создал ему культурный образ.

Областная газета, 25.01.14

В день рождения Павла Бажова состоялась церемония вручения литературной премии его имени

Родившись как региональная, премия с годами стала всероссийской. А нынче и вовсе названа уральской Нобелевкой. Фото Александра Зайцева.

Вечером 27 января, в день рождения Павла Бажова, состоялась 15-я церемония вручения Бажовской премии. Юбилейная. Примечательно, что день совпал ещё с двумя бажовскими юбилеями – 135-летием со дня рождения Мастера и 75-летием с того момента, как друзья Павла Петровича преподнесли ему самый первый, только что отпечатанный экземпляр «Малахитовой шкатулки». Однако даже триумвират юбилеев по впечатлению не смог составить конкуренцию главной интриге вечера – кто и за что признан лауреатом.

Про повышенно возбуждённую атмосферу, в которой проходило нынешнее обсуждение, – не домысел вашей покорной слуги. «Три диких скандала» – прямая цитата из выступления на церемонии председателя правления Екатеринбургского отделения Союза писателей России Евгения Касимова. Очевидно: решение жюри рождалось непросто. Не исключено, не все оказались с ним согласны. Возможно, следствием именно этого стал демарш одного из авторов, удостоенного только специального диплома. Он не пришёл на вечер в Камерном театре. «Обиделся» – комментировали коллеги...

Прошу понять правильно: упоминаю обо всём этом не словца красного ради. «Повышенно возбуждённая атмосфера обсуждения» номинантов, на мой взгляд, – ...нормальная ситуация, когда из более 60-ти поступивших на конкурс книг надо определить четыре-пять избранных (по таланту авторов и достоинствам их сочинений). Именно так и было нынче. Даже при том, что десятка два поступивших опусов, по общему мнению членов жюри, были откровенной графоманией. Но остальные-то по-хорошему претендовали. Более того, книги, попавшие в короткий список, практически каждая – уже были достойны признания. Возникал только вопрос: кто – «самый-самый»? Так что драматургия процесса «избранничества» объективно существовала. И повторю то, о чём уже однажды писала: обсуждение номинантов с аргументами «за» и «против», корридой мнений, доказательств и есть самое значимое и поучительное в Бажовке, фиксирующее не отдельно взятые вершины (книги-лауреаты), а литературный процесс как таковой, его тенденции в регионе. Жаль, что всё это «за семью печатями» от общества, читателей. Тем более что нынче Бажовская премия была названа со сцены... уральской Нобелевкой.

Не скрою: сравнение сначала шокировало – уж больно несравнимые величины. И, возможно, привкус дурно-вкусия так бы и остался, если бы не одно обстоятельство. Случайное, но красноречивое совпадение событий. Аккурат в те дни, когда жюри Бажовки сшибалось в собственных мнениях по поводу будущих лауреатов, один из членов жюри, литературный критик профессор УрФУ Леонид Быков, по основному месту работы, то есть от Уральского федерального университета, то есть – от уральцев, поставил свою подпись на заявке с официальным предложением кандидата на Нобелевскую премию по литературе. Ни больше ни меньше. Как удалось выяснить эксклюзивно, уже после церемонии Бажовки, такая честь оказана Шведской академией ведущему уральскому вузу лет восемь назад. И как ни фантастична сама ситуация, Уральский университет даже отваживался выступать со своими заявками. Всё было «мимо», пока на Урале не осознали первостатейного условия Нобелевки – писатель должен быть известен миру. В этом году УрФУ предложил кандидатом на Нобелевскую премию Светлану Алексиевич. Имя, действительно, нуждающееся в комментариях только уж у «очень не читающих».

Вернёмся к уральской Нобелевке. Точнее – названию-эпитету, которое писательскому руководству хочется, видимо, утвердить, укоренить в литературном сообществе Урала. Вряд ли это стоит делать. Бажовская премия самодостаточна. Несмотря на трудности, которые возникали в иные годы, она за 15 лет своего существования стала достоянием Урала и России. У неё есть – и должно остаться! – собственное имя. Имя Павла Бажова. Сравнение с Нобелевкой только сбивает содержательные акценты (напомню: в традициях Бажовки – утверждение главных отеческих, то бишь коренных уральских, и отечественных, российских ценностей). А вот ориентир на Нобелевскую как общепризнанный мировой уровень, высочайшее качество литературных достоинств – пусть будет. Кто ж против этого станет возражать?!

Каждый из нынешних лауреатов заслуживает отдельного разговора («ОГ» ещё вернётся к ним). Семь томов переводов Райнера-Марии Рильке – тот случай, когда не только премией оказана честь автору, но и автор добавляет чести премии. Книга новелл «Materies», к которой Аркадий Застырец шёл 12 лет, откроет новую уральскую серию «Писатели – лауреаты Губернаторской премии». Ольга Колпакова с книгой «Это всё для красоты» обозначила любопытную тенденцию края – в последние годы Урал как никогда плодовит и даровит в сфере детской литературы. А первый том фундаментального труда «История литературы Урала» – первый шаг в свершении, выходящем по своему значению даже за пределы России.

Жаль, конечно, что дебаты по поводу достоинств представленных на Бажовку произведений почти не доходят до читателей и самих авторов. Повторюсь: это поучительнее, чем собственно «раздача слонов». Однако... Любопытная деталь: по условиям литературной Нобелевки, при вручении премии сообщаются только имена лауреатов. Только! Все остальные номинации и мнения членов Нобелевского комитета держатся в секрете 50 лет! Можно сказать, хотя бы в этом Бажовка уже близка к мировому стандарту. Остаётся пожелать ей дожить до 50-ти и... жить дальше.

Бажовская премия-2013. Лауреаты

Николай БОЛДЫРЕВ, Челябинск – за создание малого собрания сочинений в семи томах Райнера-Марии Рильке

Аркадий ЗАСТЫРЕЦ, Екатеринбург – за книгу новелл «Materies: книга о вещах и веществах»

Елена СОЗИНА (руководитель проекта), Олег ЗЫРЯНОВ, Пётр МАНГИЛЁВ, Елена ПРИКАЗЧИКОВА, Лариса СОБОЛЕВА – за уникальный вклад в исследование отечественной культуры в книге «История литературы Урала. Конец XIV – XVIII вв.»

Ольга КОЛПАКОВА, Екатеринбург – за книгу для семейного чтения «Это всё для красоты»

Специальные дипломы

• Майя ДУДКО, Челябинск – за историко-литературоведческое исследование «Обретение поэта»
• Станислав КАРПОВ, Полевской – за создание уникальных путеводителей по Полевскому краю
• Владимир СУТЫРИН, Екатеринбург – за наиболее полную беллетризированную биографию Павла Бажова

Источник: Областная газета, 28 января 2014